В последние два с половиной года беларусские добровольцы участвуют в войне в Украине в составе ВСУ. А вот постоянная армия нашей страны скорее является пророссийской и вряд ли претендует на самостоятельный статус — особенно в контексте тотальной зависимости Александра Лукашенко от Кремля. В этой связи вспоминаем, как на протяжении ХХ века беларусы пытались создать свою армию, каких добились успехов (однажды они заняли Минск, удерживали его несколько дней и помогли выгнать оттуда коммунистов) и что в конце концов пошло не так.
Первые попытки и их блокировка Россией
В конце XVIII века беларусские земли захватила Российская империя. В армии этого государства впоследствии и служили тысячи наших соотечественников. Несмотря на «наши» названия (например, в империи существовал Витебский 27-й пехотный полк), ничего беларусского в них не было.
Во время Первой мировой войны, начавшейся в 1914-м, в российскую армию были призваны не менее 800 тысяч беларусов и уроженцев нашей страны (существует и другая цифра — 924 тысячи), из них около 70 тысяч погибли на фронте. Огромное число людей получило боевой опыт, который они потенциально могли применить для защиты своей земли.
В 1917-м в Российской империи произошла революция, представители династии Романовых отреклись от престола. К власти пришло Временное правительство, которое решило продолжить войну. Но идея бороться за чужие интересы среди населения империи была непопулярна, солдаты не хотели воевать. Стала хромать дисциплина, армия в буквальном смысле слова стала разваливаться, солдаты — дезертировать. Однако среди них были и те, кто все же был готов воевать — но в своих, национальных подразделениях.
В октябре того же года Временное правительство решило переформатировать армию на национально-территориальной основе, чтобы стабилизировать ее. С разрешения властей в Минске прошел съезд беларусов — военнослужащих Западного фронта. Присутствующие высказались за преобразование России в федеративную демократическую республику, частью которой должна была стать Беларусь.
Как писала исследовательница Дорота Михалюк, организацию беларусских воинских частей признали задачей «наибольшей важности». На съезде создали Центральную беларусскую военную раду (ЦБВР). Ее возглавил старший унтер-офицер Симон Рак-Михайловский, недавний учитель. Его заместителями стали еще один бывший учитель, поручик Константин Езовитов и младший унтер-офицер Иосиф Мамонько (в первые дни декабря его заменил студент Томаш Гриб). В составе ЦБВР появилось Бюро по организации беларусской армии во главе с генералом Киприаном Кондратовичем.
ЦБВР стала автономной частью Великой беларусской рады (ВБР) — координационного центра беларусского национального движения. Военный отдел ВБР также возглавил Кондратович.
В конце октября делегация ЦБВР выехала в Ставку Верховного главнокомандующего, находившуюся в Могилеве (это был руководящий центр всей российской армии). Но ее руководитель, генерал Николай Духонин, не спешил давать согласие на формирование беларусского войска. Через некоторое время он разрешил лишь создавать беларусские отделы через пополнение определенных единиц российской армии (а не формировать беларусские части напрямую).
Однако воспользоваться даже этой возможностью наши предки не успели. 25 октября (7 ноября по новому стилю) в Петрограде (современный Санкт-Петербург) произошел государственный переворот. К власти пришли большевики, которые мыслили категориями мировой революции и не желали обременять себя созданием национальных армий.
Но на местах считали иначе. Как раз в ноябре беларусские солдаты активно организовывали свои фронтовые, армейские, корпусные и окружные съезды. Их участники высказывались за право нации на самоопределение, выступали за создание демократической России как федерации, а также за создание беларусской армии. Например, 15−22 ноября 1917 года в Витебске состоялся съезд беларусов — военных Северного фронта. Избранная им делегация во главе с Иваном Середой (в будущем одним из руководителей Беларусской Народной Республики) встретилась с Николаем Крыленко — большевиком, поставленным на пост Верховного главнокомандующего. Они потребовали от него подтвердить приказ Духонина.
Тот сперва отказывался, но затем все же согласился. Правда, как отмечал исследователь Олег Латышонок, официальный документ о создании в Минске беларусского полка Крыленко издал только 24 ноября. Через четыре дня он подписал приказ о создании национальных единиц в российской армии. Решение о появлении таких отделов должно было решаться путем голосования. Но они были априори обязаны поддерживать большевиков.
В тех условиях беларусы хотели сами определить свое будущее и в декабре 1917 года созвали в Минске Первый Всебеларусский съезд. Делегатов на него перед этим выбирали по всей стране и среди национальных беларусских организаций. Часть выступала за автономию и даже за независимость Беларуси, другие отстаивали существование страны вместе с Россией. Участники съезда успели принять компромиссное решение: признать за беларусами право на самоопределение и установление демократических форм правления. Но после этого большевики разогнали собрание. Вскоре делегаты встретились нелегально и выбрали Раду съезда (105 человек), которая продолжила свою деятельность.
Оборона Бобруйской крепости и контроль над Минском
Одновременно со Всебеларусским съездом проходили — как и в ноябре — фронтовые, армейские, корпусные съезды. Их программа оставалась прежней: право беларусов на самоопределение, создание демократической России как федерации и отдельной беларусской армии. Тем временем Кондратович — человек старой школы — на все свои инициативы ждал одобрения начальства. В конце концов его более молодые подчиненные отстранили генерала от руководства Бюро и начали действовать сами — во главе ЦБВР стал Езовитов.
Увидев в этом угрозу, большевики нанесли удар. По приказу Крыленко было запрещено создание национальных отделений, а также проведение национальных съездов в прифронтовой полосе. 1-й беларусский полк был включен в состав другого подразделения, 289-го запасного полка — это случилось сразу после открытия Всебеларусского съезда.
Но в целом в Петрограде не хотели ссориться с беларусами. Тем более что те еще не успели взять однозначный курс на независимость. Поэтому организаторов разгона съезда пристыдили, а Крыленко продолжил контрактировать с Езовитовым и Середой. Большевик даже согласился формировать беларусские отделы в составе Красной армии. А вот уже созданным к тому моменту подразделениям не доверяли. Даже 289-й полк, состоявший преимущественно из беларусов, вывели из игры, отправив охранять железную дорогу Минск — Витебск — Орел (потом его солдаты просто разошлись по домам).
Но Езовитов вел свою игру. В то время в окрестностях Бобруйска стоял польский корпус, который решил захватить местную крепость. Беларусы не смогли отправить туда достаточное количество солдат. Но беларусский конный полк ротмистра Ричарда Якубени участвовал в боях, хоть и в итоге отступил из города. Так что отдельные национальные боевые единицы уже тогда существовали и участвовали в боевых действиях.
Большевики узнали о приказах Езовитова и в итоге распустили ЦБВР. В ночь с 31 января на 1 февраля 1918-го лидера организации, а также еще пять человек арестовали. Это вызвало всеобщее возмущение: в Витебске дело даже дошло до вооруженного столкновения между большевиками и Беларусской военной радой Северного фронта, которая на некоторое время взяла власть в городе. Но ее быстро разоружили. Такая же судьба ждала военных беларусского эскадрона из Орши.
Но ситуация опять поменялась. Параллельно с этими событиями проходили переговоры между Германией и Россией. Последняя стремилась выйти из Первой мировой войны. После срыва переговоров немцы перешли в наступление. В ночь на 19 февраля большевики эвакуировались из Минска. «У горадзе пачаўся рух „беларусаў“, якія рыхтавалі выступленне супраць нас. На вуліцах пачаліся дробныя сутычкі, раздаваліся стрэлы. Калі т[аварыш] Пятроў, камендант Савета, вечарам выводзіў мяне з Савета чорным ходам (учреждение находилось в гостинице „Европа“. — Прим. ред.), праз парадны ўжо ўварваліся ўзброеныя банды [вайскоўцаў-беларусаў], што шукалі мяне і таварышаў», — цитирует Дорота Михалюк воспоминания большевика Карла Ландера (в честь него, выступавшего против нашей государственности, сейчас названа улица в Минске).
В итоге представители ЦБВР вышли из тюрьмы, Константин Езовитов стал комендантом города. К концу дня 19 февраля 1918 года беларусы контролировали важнейшие объекты Минска: арсенал на улице Московской, Дом губернатора на площади Свободы и располагавшуюся там же гостиницу «Европа».
Однако претензии на город имели и поляки, уже сформировавшие к тому времени свои подразделения. В итоге город был поделен на две части: беларусы контролировали центральную частью с современной площадью Свободы, поляки — железнодорожный вокзал. Но сил у военных наших западных соседей было больше, потому в ночь с 19 на 20 февраля они забрали у беларусов склад на Московской улице, в следующую ночь — один из вокзалов. Беларусы, объединившиеся в полк, попытались получить подкрепление, но не успели (как, впрочем, и поляки): утром 21 февраля в город вошли немцы — начался период их оккупации.
Неудачи времен БНР и служба в чужих войсках
В этих условиях Исполком Рады Первого Всебеларусского съезда, вышедший из подполья, 21 февраля опубликовал Первую уставную грамоту. Он объявил себя высшей временной властью в Беларуси (до созыва Всебеларусского Учредительного собрания) и сформировал правительство — Народный Секретариат. Но немцы признали его не правительством, а лишь представительством беларусского населения. 9 марта Исполком Рады провозгласил Беларусскую Народную Республику (Второй уставной грамотой), а в ночь с 24 на 25 марта 1918 года после десятичасовых споров принял Третью уставную грамоту, которая провозгласила независимость БНР.
Весной 1918 года было создано первое правительство БНР, которое возглавил Иосиф Воронко. Главой секретариата внутренних дел стал уже знакомый нам Езовитов, который отвечал и за формирование армии (отдельного секретариата обороны не было).
Проблемой было то, что все эти события происходили в условиях немецкой оккупации. Войдя в беларусскую столицу, немцы разоружили национальные части, освобождавшие город от большевиков. Все попытки Езовитова доказать немцам, что беларусские формирования необходимы, успехов не имели. Попытки перевести в Беларусь части Румынского фронта, где служили наши соотечественники, — тоже. В мае за военное дело в правительстве стал отвечать уже знакомый нам Кондратович. Он искренне старался — даже работал бесплатно, — но и у него ничего не получилось. В результате терялось драгоценное время, когда вчерашние фронтовики могли встать на защиту БНР.
Во второй половине 1918 года истощенная долгой войной Германия стала терпеть поражения на фронтах. Ее крах был близок. Езовитов решил рискнуть и вместе с другими офицерами стал организовывать и готовить беларусские военные отделы без согласия немцев. Однако те узнали об этом и посадили его в тюрьму.
Как оказалось, зря: в начале ноября в Германии произошла революция, была провозглашена республика. 11 ноября было заключено перемирие, завершившее Первую мировую войну. Немцы стали готовиться к отступлению, Красная армия — к маршу на запад. В этих условиях Кондратовичу и Езовитову поручили создать 1-й беларусский полк. Немцы сопротивлялись до последнего и лишь перед самым отходом своих частей согласились на формирование общей для всех национальностей милиции под руководством Кондратовича.
Но все усилия генерала сталкивались с нехваткой денег, общей усталостью беларусов от войны и низким национальным самосознанием — нежелание воевать за интересы народа. Соседи-украинцы, объявившие о создании Украинской Народной Республики в то же время, все-таки смогли сформировать полноценную армию, пусть в итоге и потерпели поражение.
В итоге в боях с большевиками беларусские отделы не участвовали — их просто не успели сформировать в достаточном количестве. В конце 1918 года руководство БНР уехало на Запад в эмиграцию.
В последующий год Беларусь стала ареной борьбы между соседями: за ее территорию боролись большевики, литовцы и поляки. Под командованием двух последних стран беларусам удавалось создать свои соединения. Например, генерал Кондратович помогал литовцам создавать свою армию, какое-то время занимал должность замминистра обороны. Затем переехал в Гродно, где принял участие в формировании 1-го беларусского полка литовской армии, который до конца апреля 1919-го базировался в этом городе. Но когда его заняли поляки, полк с ними бороться не стал. Те же в ответ на миролюбие разоружили беларусский эскадрон (через некоторое время военных освободили, после чего те уехали в Литву).
Поляки же использовали в своих интересах генерала Станислава Булак-Булаховича. Сперва он воевал за большевиков, затем за их противников, белых. После этого покинул и ряды последних, имея в распоряжении отряд, насчитывавший около 1200 человек. В октябре 1919 года Езовитов установил с ним контакты и назначил командиром Отдельного отряда БНР в Эстонии, где генерал до этого воевал.
В декабре согласился перейти на службу БНР. Но денег, чтобы ему платить, не было. Идеи Булак-Булаховича и Езовитова войти на территорию Беларуси и начать там войну с большевиками не были реализованы. Поэтому генерала и его отряд в итоге переманили к себе поляки. В результате непродолжительное выступление Булак-Булаховича осенью 1920-го — его отряды тогда захватили Мозырь — служили скорее польским интересам и не тянут на беларусский проект.
Слуцкое восстание и общий итог
Созданию беларусской армии мешало еще одно обстоятельство: принудительные призывы, которые практиковали все соседи, приходившие с армиями в нашу страну. Однако полноценное выступление за беларусскую независимость с оружием в руках все же имело место.
Оно случилось в 1920-м, когда Польша и большевики, воевавшие друг с другом, решили поделить Беларусь. 12 октября они подписали в Риге договор о перемирии и предварительных условиях мира. По ним Беларусь делилась между двумя странами: граница должна была пройти по пунктам Дисна — Докшицы — река Случь и дальше по территории Украины. Представителей БНР на переговоры не пустили. Делегатов от Беларусской Советской Социалистической Республики (БССР), провозглашенной в пику БНР под контролем Москвы, заставили передать свой мандат российской делегации. Угроза разделения Беларуси стала реальной.
В этих условиях в районе Слуцка началось восстание, известное как «Слуцкі зборны чын». Почему именно этот регион? Первая мировая война и вызванное ей беженство практически не повлияли на его развитие. Демографические потери Слуцкого уезда за 1914−1919 годы составляли всего 4,6% населения. То есть местное крестьянство было достаточно зажиточным, им все еще было что терять от принудительной мобилизации, реквизиций провианта и фуража. Вдобавок решенные материальные вопросы часто позволяли задуматься и о более глобальных задачах, что приводило к росту национального самосознания среди местного населения. Новая граница между Польшей и Советской Россией по предварительному договору должна была пройти западнее Слуцка. Значит, регион должен был стать частью империи большевиков, чего местные жители не хотели.
В результате от 7 до 10 тысяч человек — огромная цифра для небольшого региона — пришли добровольно записываться в беларусское войско. Но энтузиазм этих людей столкнулся с грустными реалиями. Армии не хватало командиров (местные кадровые офицеры не верили в успех дела и отказывались присоединяться к повстанцам) и оружия. Поэтому многим добровольцам пришлось просто вернуться домой. Как отмечал историк Владимир Ляховский, по разным подсчетам число повстанцев в итоге составляло от 1 до 4 тысяч человек, но все равно более половины из них были безоружными. Эти люди вошли в состав Слуцкой бригады, которая делилась на два полка: 1-й Слуцкий и 2-й Грозовский (по названию деревни Грозово). В каждом из полков было по три батальона, а в них — по три роты.
Всего же за месяц с лишним Слуцкая бригада участвовала более чем в десяти боях против регулярных войск Красной армии. Преимущественно это были партизанские диверсии. После удачных боев случчане обычно отступали на 30-километровую нейтральную полосу, разделявшую войска поляков и большевиков. По предварительному договору деятельность «антизаконных» военных формирований там была запрещена, но поляки смотрели на такое нарушение сквозь пальцы. После очередных успехов повстанцев терпение большевиков лопнуло, и они бросили в регион две свежие дивизии, что сделало соотношение сил еще более неравным. В этих условиях среди самих повстанцев обострились противоречия. Часть из них настаивала на прекращении борьбы, другие призывали переходить к партизанским действиям.
Тем временем Красная армия сумела надавить на поляков — и те предъявили повстанцам ультиматум. В итоге 30 декабря 1920 года основная часть Слуцкой бригады (более 1,5 тысячи человек) перешла реку Лань, была обезоружена и интернирована польскими военными властями. Эти повстанцы вышли на свободу лишь весной 1921 года. Несколько сотен бойцов все же остались на свободе и какое-то время продолжали партизанскую борьбу, но в целом выступление на этом прекратилось.
Всего, по подсчетам историка Олега Латышонка, в беларусских военных формированиях в 1917–1923 годах воевали около 11 тысяч солдат и офицеров, которые были добровольцами. Среди первых преимущественно были богатые и средние крестьяне, которые во время боевых действий поняли необходимость существования своего государства. Офицерами чаще всего становились представители интеллигенции, получившие опыт на фронтах Первой мировой. Кадровых военных среди них было немного.
Эта цифра является относительно небольшой, что среди прочего не позволило жителям нашей страны реализовать идеи БНР. Но приведенные выше факты разрушают распространенный стереотип, что беларусы вообще не боролись за свое государство с оружием в руках.
Читайте также
